Актуальность. Абдоминальное ожирение (АО) — является ключевым компонентом метаболического синдрома (МС) и фактором риска сердечно-сосудистых заболеваний (ССЗ). Уровень физической работоспособности (ФР) является важным диагностическим и прогностическим критерием и фактором стратификации риска у здоровых и больных ССЗ. Цель. Оценить влияние изменения уровня ФР на течение МС у больных АО на фоне немедикаментозной коррекции массы тела. Материалы и методы. Проведено трехлетнее проспективное исследование по снижению массы тела немедикаментозными способами у 153 больных с АО и МС и/или факторами риска ССЗ. Оценивалась динамика МС, показателей углеводного и липидного обмена, уровня артериального давления в зависимости от изменения уровня ФР. Результаты. Благоприятное течение метаболического синдрома встречалось чаще у пациентов с приростом уровня ФР, чем у пациентов со снижением этого показателя (82,3 и 37,5 % соответственно; р = 0,0001). При увеличении VO_2peak > 5 % до 15 % шанс благоприятного течения МС возрастает в 5,8 (1,5–22,3) и в 15,1 (5,7–39,9) раза соответственно. Заключение. Повышение уровня ФР ассоциируется с благоприятной динамикой МС.

Оценка систолической и диастолической функции миокарда является одной из основных задач эхокардиографии. Однако использования стандартных параметров иногда оказывается недостаточно для принятия клинических решений и определения прогноза у пациента. В связи с этим в клиническую практику активно внедряются новые показатели деформации и скорости деформации миокарда, которые дают ценную информацию о начальных изменениях, происходящих в миокарде при различных клинических состояниях. Эти методики количественной оценки систолической функции левого и правого желудочков находят свое применение у пациентов с артериальной гипертензией, ишемической болезнью сердца, гипертрофической и дилатационной кардиомиопатиями, а также при наличии клапанных пороков сердца, таких как аортальный стеноз, аортальная и митральная недостаточность. Кроме того, особой нишей для использования деформации миокарда стал анализ серошкальных изображений у пациентов с болезнями накопления миокарда, пациентов, получающих кардиотоксические препараты по поводу онкологических заболеваний, и пациентов после трансплантации сердца. В данном литературном обзоре продемонстрированы возможности клинического применения оценки деформации миокарда при различных патологических состояниях, при которых этот анализ может иметь клиническое значение.

Россия занимает второе место среди европейских стран по количеству выполняемых циклов вспомогательных репродуктивных технологий (ВРТ). Доля детей, зачатых с применением ВРТ, увеличивается ежегодно. В представленном обзоре собраны данные о влиянии новых репродуктивных технологий на риск развития сердечно-сосудистых заболеваний. Потенциальные риски для здоровья плода при использовании ВРТ возможны на всех этапах эмбрио- и органогенеза. Наиболее актуальным считается увеличение частоты врожденных пороков развития (ВПР) у детей после ВРТ по сравнению с их частотой в естественной популяции. Частота ВПР связывается не только с применением ВРТ, но и с такими факторами, как генетические особенности, возраст и состояние здоровья матери, отягощенный акушерско-гинекологический анамнез, многоплодие, низкая масса тела при рождении плода. У детей, зачатых при помощи ВРТ, отмечается появление ранних признаков системной эндотелиальной дисфункции, метаболических нарушений (липидный обмен, повышение уровня глюкозы), врожденных пороков сердца (дефект межжелудочковой перегородки, малая аномалия развития сердца (ложная хорда), открытый артериальный проток, открытое овальное окно). Признаются необходимыми совершенствование методов пренатальной диагностики ВПР на ранних сроках беременности и регулярные медицинские обследования детей, зачатых с использованием ВРТ.

Актуальность. Эссенциальная артериальная гипертензия (АГ) является глобальной проблемой здравоохранения, при этом поражение почек может усугублять течение болезни, а важная роль в развитии гипертензивной нефропатии принадлежит генетическим факторам: у 50 % больных выявляется наследственная предрасположенность. Цель исследования. Изучение взаимосвязи генетических нарушений и особенностей внутрипочечного кровотока у больных АГ. Материалы и методы. Обследовано 114 больных (49 мужчин и 65 женщин) в возрасте от 35 до 58 лет с гипертонической болезнью I–II стадии, артериальной гипертензией 1–3 степени. Проводили дуплексное сканирование почечных артерий на ультразвуковом сканере Vivid-7 Dimension, генотипирование полиморфизма T786C гена ΝΟS3 методом полимеразной цепной реакции в реальном времени; анализировали расчетную скорость клубочковой фильтрации (по формуле CKD-EPI). Обследованных пациентов разделили на 2 группы: в 1-ю вошли лица со скоростью клубочковой фильтрации (СКФ) более или равной 60 мл/мин/1,73 м² (32 мужчины и 40 женщин), во 2-ю — с СКФ 45–59 мл/мин/1,73 м² (17 мужчин и 25 женщин). Результаты. У больных АГ с СКФ 45–59 мл/мин/1,73м² обнаружено преобладание генотипа СС и аллели-С, а среди больных с СКФ более или равной 60 мл/мин/1,73 м² превалировал генотип ТС и аллель-Т. Во 2-й группе по сравнению с 1-й наблюдались более высокие значения индексов периферического сопротивления. Также выявлено, что лица с генотипами ТС и СС отличались более высокими показателями индексов периферического сопротивления внутрипочечного кровотока по сравнению с пациентами, имеющими генотип ТТ. Заключение. Наличие в генотипе больных артериальной гипертензией 786С-аллели и генотипа СС гена NOS3 может предрасполагать к раннему поражению почек, а возрастание индексов периферического сопротивления кровотока в междолевых почечных артериях может служить критерием развития гипертензивной нефропатии у больных артериальной гипертензией.

Актуальность. Склероз гиппокампа является наиболее распространенным структурным поражением при эпилепсии. Стандартом медицинской помощи в лечении фармакорезистентной височной эпилепсии на фоне гиппокампального склероза является резективная хирургия с передней височной лобэктомией. Объем резекции зависит от вовлеченности склероза гиппокампа в эпилептическую систему. Цель исследования. На основе результатов интраоперационной электросубкортикографии (ЭСубКоГ) определить зависимость между вовлечением гиппокампа в эпилептическую систему и наличием в нем структурных изменений, найденных по данным МРТ. Материалы и методы. В статье представлены результаты оригинального ретроспективного исследования зависимости признаков склероза гиппокампа по данным нейровизуализации и формирования эпилептиформной активности у 36 пациентов, проходивших лечение в клинике РНХИ им. проф. А. Л. Поленова — филиала ФГБУ «НМИЦ им. В. А. Алмазова» Минздрава России в 2015–2018 гг. Результаты. В зависимости от наличия склероза гиппокампа и эпилептиформной активности в нем пациенты были разделены на 4 группы: 1) пациенты с совместным наличием как склероза гиппокампа, так и эпилептиформной активности в медиобазальных структурах (15 человек); 2) пациенты с выявленным склерозом гиппокампа без регистрации специфической активности по результатам ЭСубКоГ (8 человек); 3) пациенты с эпилептиформной активностью, однако, с МР-негативными данными (10 человек); 4) пациенты без эпилептиформной активности и без признаков склероза гиппокампа по данным МРТ (3 человека). После статистической проверки распределения больных было установлено, что распределение носит случайный характер. Заключение. Факт наличия структурных изменений в гиппокампе не является патогномоничным признаком включения гиппокампально-энториального комплекса в эпилептическую систему.

Актуальность. Экспериментальные и клинические подтверждения эффективности препаратов сурфактанта при гриппе А/Н1N1 послужили предпосылками для использования экзогенного сурфактанта при лечении пациентов с тяжелым течением COVID-19. Цель исследования. Анализ результатов применения препарата сурфактанта при лечении тяжелой пневмонии, вызванной SARS-CoV-2. Материалы и методы. Представлены данные ретроспективного контролируемого исследования, в которое вошли 68 пациентов с тяжелым течением вирусной пневмонии. Критерии включения: подтвержденная инфекция SARS-CoV-2; двусторонняя пневмония с поражением не менее 2 ст. по данным КТ; SpO2 менее 92 % при ингаляции кислорода через лицевую маску с потоком ≥ 6 л/мин. Критерии невключения: нарушения методики ингаляционного введения препарата Сурфактант-БЛ; инвазивная искусственная вентиляция легких (ИВЛ). Комплексную терапию и ингаляции препарата Сурфактант-БЛ в дозе 1 мг/кг 2–3 раза в сутки на протяжении 3–5 дней получали 28 пациентов основной группы. Только традиционную комплексную терапию получали 40 пациентов контрольной группы. Результаты. В группе пациентов, находившихся на лечении в инфекционном отделении (16 пациентов получали сурфактант, 20 — традиционную терапию), обнаружен значимо больший прирост SaO2 через сутки сурфактант-терапии, меньший риск перевода в отделение реанимации и интенсивной терапии (ОРИТ) (6,25 против 45 %, p = 0,011), тенденция к меньшей летальности (6,25 против 30 %, p = 0,084). В группе пациентов, находившихся на лечении в ОРИТ и получавших неинвазивную масочную ИВЛ или высокопоточную кислородотерапию (12 пациентов получали сурфактант, 20 — традиционную терапию), обнаружены: значимо больший прирост SaO2, значимо меньший риск перевода на ИВЛ (25 против 75 %, p = 0,008) и значимо меньшая летальность (25 против 75 %, p = 0,008). Заключение. Включение сурфактант-терапии в комплексное лечение тяжелой пневмонии, вызванной SARS-CoV-2, позволило улучшить оксигенацию, значимо сократить риск перевода на ИВЛ и снизить летальность. Для подтверждения эффективности методики требуется проведение многоцентровых рандомизированных контролируемых испытаний.

В 2020 году началась пандемия новой коронавирусной инфекции (COVID-19). Лечение данной инфекции ограничено отсутствием эффективного этиологического лечения, что требует подбора эмпирической и симптоматической терапии. Полученная некоторая эффективность применения противомалярийных препаратов, противоретровирусных препаратов в комплексе с антибактериальной терапией позволила рекомендовать их к применению в схеме лечения больных с COVID-19. Однако данные препараты провоцируют развитие нежелательных реакций, которые требуют коррекции с целью возможности продолжения лечения. Учитывая необходимость применения комплексной терапии при лечении больных COVID-19 и непосредственное влияние вируса на клетки печени, вероятность развития гепатотоксических нежелательных реакций достаточна велика. Описанные случаи побочных реакций со стороны печени характеризуются нарушением функциональной активности, повышением уровня печеночных проб, развитием мелкокапельной жировой инфильтрации и слабо выраженной воспалительной реакции в дольках печени. Развитие данных явлений требует назначения гепатопротективных препаратов, которые повышают резистентность печени к повреждающему действию различных патогенов и способствуют восстановлению функциональной активности гепатоцитов. Согласно проведенным исследованиям, гепатотропный препарат инозин + меглюмин +метионин + никотинамид + янтарная кислота и реамберин способствуют нормализации липидного обмена, снижению уровня ферментных маркеров повреждения печени. В статье представлен клинический пример, в котором у больного COVID-19 с целью коррекции гепатотоксической реакции применялся препарат инозин + меглюмин + метионин + никотинамид + янтарная кислота на фоне комплексного лечения с применением лопинавира + ритонавира. Благодаря гепатопротективной терапии через неделю было достигнуто снижение аланинаминотрансферазы, альфа-амилазы, показателей крови до нормальных значений.

Актуальность. Система инсулиноподобных факторов роста (IGF) участвует в канцерогенезе. Цель. Изучить динамику компонентов системы IGF в легком крыс на фоне антиканцерогенного действия 1,3-диэтилбензимидазолия трийодида (Стелланина). Материалы и методы. Основные группы: самцы (п = 27) и самки (п = 27) белых беспородных крыс с перевитой в подключичную вену, но не выросшей в легких, саркомой 45 (с45) (2 × 10⁶ клеток) вследствие введения Стелланина (внутрижелудочно, 0,4 мг/кг, 1 раз в день, по схеме: 5 дней введение, 2 дня перерыв). Контроль: самцы (п = 14) и самки (п = 14) без лечения с ростом с45 в легких. В 10 % гомогенатах легких, изъятых на 4–8 неделях, методом иммуноферментного анализа определяли IGFI-II и IGFBP1-3. Результаты. Развитие с45 в легком сопровождалось ростом IGFI: у самцов — в 2,4–3,0 раза, у самок — в 4,3 раза, и разнонаправленной динамикой IGF-II: у самцов — увеличением (в 4,6 раза), у самок — снижением (в 4,3 раза) на фоне уменьшения концентрации IGFBP. Под влиянием Стелланина уровень IGF-I в легком у всех крыс увеличивался в среднем в 1,3 раза (р < 0,05) на фоне нормализации IGF-II у самцов и увеличения в 1,6 раза (р < 0,05) уровня IGF-II у самок в сочетании с бóльшей, чем в контроле, концентрацией IGFBP. Заключение. В основе профилактического антиканцерогенного действия Стелланина лежит стабилизация системы IGF, грубо измененная при развитии злокачественного процесса в легком.

Актуальность. Магнитные наночастицы (МНЧ) рассматриваются как средства адресной доставки лекарственных препаратов при диагностике и лечении различных заболеваний. Основной путь введения магнитных наночастиц при их клиническом использовании — внутрисосудистый, поэтому важно оценить их взаимодействие с кровью. Ранее нами было изучено влияние магнитных наночастиц МНЧ1 и МНЧ2 на жизнеспособность эндотелиальных клеток пупочной вены человека и гемосовместимость на гепаринизированной цельной крови человека. Цель данного исследования — изучение действия МНЧ1 и МНЧ2 на систему гемостаза крыс. Материалы и методы. Аутбредным крысам Вистар МНЧ в виде суспензии вводили внутривенно одно- и многократно (7 дней). До внутривенной инъекции суспензии МНЧ, а также на 15 и 31-е сутки после их последнего введения в плазме крови крыс определяли протромбиновое время (ПТ), тромбиновое время (ТТ), активированное частичное тромбопластиновое время (АЧТВ), концентрацию фибриногена. Результаты. После однократного введения МНЧ в дозе 400 мг/кг на 31-е сутки наблюдалось снижение ТТ и повышение АЧТВ (в группах МНЧ1 и МНЧ2), а также повышение концентрации фибриногена (в группах МНЧ2). После многократного введения МНЧ1 в дозе 60 мг/кг у самок крыс снижалась концентрация фибриногена (15-е сутки) и повышалось АЧТВ (31-е сутки). После многократного введения МНЧ2 в дозе 10 мг/кг отмечено на 15 и 31-е сутки повышение АЧТВ (оба пола) и снижение концентрации фибриногена (самки). Заключение. Таким образом, однократное внутривенное введение магнитных наночастиц оксида железа в дозе 400 мг/кг вызывает дисбаланс свертывающей системы крови крыс, изменения которой не зависят от пола животных, но зависят от времени, прошедшего после введения. Многократное введение МНЧ оксида железа вызывает гипокоагуляционные изменения, зависящие от пола, которые, однако, более выражены у самок.